Неточные совпадения
Наша публика похожа на провинциала, который, подслушав разговор двух дипломатов, принадлежащих к враждебным дворам,
остался бы уверен, что каждый из них обманывает свое
правительство в пользу взаимной, нежнейшей дружбы.
Японское
правительство — как мы знали из книг и потом убедились, и при этом случае, и впоследствии сами, — требует безусловного исполнения предписанной меры, и,
в случае неисполнения, зависело ли оно от исполнителя или нет, последний
остается в ответе.
Английское
правительство молчит — одно, что
остается ему делать, потому что многие стоящие во главе правления лица сами разводят мак на индийских своих плантациях, сами снаряжают корабли и шлют
в Янсекиян.
Но и наши не
оставались в долгу.
В то самое время, когда фрегат крутило и било об дно, на него нанесло напором воды две джонки. С одной из них сняли с большим трудом и приняли на фрегат двух японцев, которые неохотно дали себя спасти, под влиянием строгого еще тогда запрещения от
правительства сноситься с иноземцами. Третий товарищ их решительно побоялся, по этой причине, последовать примеру первых двух и тотчас же погиб вместе с джонкой. Сняли также с плывшей мимо крыши дома старуху.
Так как из всего имущества, которое
осталось после Александра Привалова, Шатровские заводы
оставались неразделенными за малолетством наследников, Бахарев
в интересах Сергея Привалова вступил
в число опекунов, назначенных от
правительства.
Гарибальди должен был усомниться
в желании
правительства, изъявленном ему слишком горячими друзьями его, — и
остаться. Разве кто-нибудь мог сомневаться
в истине слов первого министра, сказанных представителем Англии, — ему это советовали все друзья.
«Конечно,
правительства указывают для оправдания этих мер на исключительно оборонительный характер всех этих расходов и вооружений, но все-таки
остается непонятным для всякого незаинтересованного человека, откуда можно ожидать нападения, когда все великие державы единодушно
в своей политике преследуют единственную цель обороны.
В этом уезде уже мало
оставалось земель, принадлежавших башкирцам: все заселялись или казенными крестьянами, которым
правительство успело раздать земли, описанные
в казну за Акаевский бунт, [Акаевский бунт — одно из крупнейших восстаний башкирского народа, вспыхнувшее
в 1735 году под предводительством Акая.] прежде всеобщего прощения и возвращения земель отчинникам-башкирцам, или были уже заселены их собственными припущенниками, или куплены разными помещиками.
Золотое дело, как всякий другой вольный промысел, нуждается прежде всего
в полнейшей свободе от всякой канцелярщины, а тем больше — от тяжелой полицейской лапы;
правительству нечего заботиться о том, как организуется промысел: форма готова, она проходит
в лице артели через всю нашу историю, и нам
остается только воспользоваться ею.
Казалось бы,
правительство увидело бесчестные поступки воеводы, признало его недостойным
оставаться при прежней должности, и за все его преступления он должен понесть заслуженное наказание; но нет! он выходит
в отставку и преспокойно переселяется
в грабежом приобретенную деревню наслаждаться наворованным добром.
Как ни бедствовала при жизни Марфа, но она жила аккуратно и,
в виду получения будущих благ, не делала долгов; не то пошло после ее смерти. После нее один за другим умерли ее два сына: Сергей меньшой и Александр, и
остался в живых один только Григорий, который, получив один всю материнскую часть,
в самом непродолжительном времени наделал до 700 тысяч рублей долгу, и
в 1840 г.
правительство нашло нужным учредить над ним опеку.
Издавна русские войска ходили по Польше по всем направлениям, учреждали магазины и
оставались в ней. С началом второй турецкой войны, по предварительном сношении русского
правительства с польским, они прошли ближайшим путем, через южные польские земли,
в турецкие пределы.
Все патриотические и государственные слова
правительства, произнесенные на московском государственном совещании, так и
остались словами, не перешли
в действие.
Но Мошкин и все другие русские люди не польстились на выгодные предложения чужих
правительств и «не подумали
остаться в Европе».
Так же мало объясняется при этом воззрении причина того, что совокупность воль несколько веков
остается в руках правителей и их наследников, а потом вдруг,
в продолжение 50 лет, переносится на Конвент, на Директорию, на Наполеона, на Александра, на Людовика XVIII, опять на Наполеона, на Карла X, на Людовика Филиппа, на республиканское
правительство, на Наполеона III.